Подлодки адмирала Макарова - Страница 73

— Хотите сказать, вы полагаете вообще отказаться от броненосцев? Так и передать Государю?

— Отчего же. Франция упорно строит подлодки, дышит нам в затылок. Как так без броненосцев? Им же надо кого-то топить, — Берг спохватился, что перегнул палку. — Малые скоростные корабли гораздо опаснее. Их дешевле строить и поддерживать в работе. Вот пример. Четыре катера с крейсера «Константин» Степана Осиповича напали на броненосец типа «Ассари-Шевкет» среди бела дня и скормили его рыбам. Погибли два катера водоизмещением по восемнадцать тонн с экипажами по четыре человека. Турки потеряли корабль без малого в пять тысяч тонн и больше шестисот человек. Наш пароход не получил ни царапины. Затем его обстреляла и чуть не утопила канонерка, которая после этого погубила наш транспорт и ушла от подлодок.

— Неужели эпоха больших кораблей уходит?

— Пока нету способа оградить их от катеров и субмарин — да, ваше высокопревосходительство.

— Адмиралы и судостроители меня порвут на части. — Константин Николаевич вернулся за стол. — Вы представили два проекта — на семьсот тонн для замены класса «Катран» и большого океанского крейсера на тысячу тонн. Если резоны по увеличению тоннажа для основного типа лодок мне понятны, объясните, зачем нам подводный корабль за четверть цены броненосца?

Берг понял, что приходится вторгаться в материи куда выше уровня его каперанговских погон.

— Это, ваше высокопревосходительство, зависит от общей внешней политики Его Императорского Величества. Флоты демонстрируют флаг, лодки — перископ. Появление наших торпедоносцев вблизи британских вод покажет, что мы в силах поставить окружение острова. Стало быть, база должна находиться как можно ближе к Северному морю, в Гельсингфорсе например. Лучше если в Дании или Германской империи.

— А плавучая матка ближе к враждебным водам?

— Опыт турецкой войны говорит, что суда снабжения уязвимы. Лодки плохо приспособлены для защиты надводного корабля из-за малой скорости. Они нападают только из засады, тогда им нет равных.

— Кроме того, ваше высокопревосходительство, в открытом море успешна только перекачка мазута, — добавил Макаров, доселе долго молчавший. — Мины и торпеды загружались пару раз, часть боеприпасов сорвалась и затонула в море. Поражаюсь, как мы сами не взорвались.

— Ваша позиция мне ясна. Доводы веские, но небезупречные. Имеете еще что-то добавить?

— Так точно, ваше высокопревосходительство. Хотя уверен, многим мое высказывание не понравится.

— Выкладываете, господин капитан первого ранга. Я привык, что подводники не ладят с политесами.

— Совершенно необходимо менять всю кораблестроительную стратегию, а не отказываться от одного бронированного парохода-фрегата ради закладки нескольких субмарин и миноносных канонерок.

— Вот как?

— Я осмелюсь представить свои соображения письменно. — Берг перешел через Рубикон, сжег мосты, корабли и вообще сделал исключительный по дерзости поступок, противопоставив себя Морскому министерству, в котором он служит. — Ныне устарели броненосцы, спущенные на воду в начале семидесятых годов. Прогресс в Англии столь велик, что тяжелый корабль устаревает на стапеле. Наше Адмиралтейство готовится к войне не восьмидесятых, а шестидесятых годов. В числе проектов остаются парусно-паровые корабли, хотя парус на тяжелом пароходе совершенно нелеп, ему мешает даже голый рангоут. Не учтено появление у противника быстрых малых канонерок с торпедами Уайтхеда, минзагов и подводных лодок, которые строятся в Германии, Австро-Венгрии, Франции, Великобритании, Италии и Соединенных Штатах. Мы будем столь же беспомощны против них, как и Турция против шести русских подлодок в прошлом году.

Великий князь снял и медленно протер очки. Если бы не особая роль подводников и желание поговорить с ними лично, он даже не услышал бы этих резонов. В докладах Краббе о них ни следа. Империя содержит два огромных военных ведомства — Морское и Военное министерства. Их содержание обходится в казне в суммы, схожие с потребными на строительство больших кораблей. При этом здравые мысли практических моряков и пехотных офицеров погибают среди бумажного вороха.

— Степан Осипович, что вы скажете?

— Один пример приведу, ваше высокопревосходительство. Осенью «Пиранья», возвращаясь из похода, случайно обнаружила турецкую подлодку. Вам докладывали об этой истории. Суть в том, что капитан был вынужден ее таранить, чуть сам не погиб. Иначе она пустила бы ко дну «Новгород». Иных средств борьбы с субмаринами у нас не было и нет.

Генерал-адмирал снова встал. Подойдя вплотную к мировой морской карте, он задумался. Как ни смелы реформы брата Александра, надо менять страну дальше. С Военным министерством он не сладит, там главный военный герой Николай. Но с ретроградом Краббе и его сворой бумагомарак надо разобраться решительно и быстро. Потом как председателю Госсовета пробовать улучшить статские ведомства.

— Благодарю вас, господа. При, скажем, неоднозначности ваших шагов вынужден признать, что пользу Отечеству вы приносите большую, нежели вред. Степан Осипович, прошу задержаться в столице дней на десять, до особого на то распоряжения.

Со следующего утра для Адмиралтейства наступил последний день Помпеи. По крайней мере, так именовали реформы великого князя Константина Николаевича бывалые сухопутные моряки. Цвет адмиральского сословия, лишь вчера обласканный по поводу турецкой виктории, дружно отправился в отставку ровным строем во главе с управляющим министерством. Изрядная доля должностей осталась незамещенной и вскоре совсем исчезла. Продвижение получили минеры, включая Пилкина, получившего вице-адмиральство, и разработчики кораблей.